Владимира Путина все двадцать лет его нахождения у власти призывали провести политические и экономические реформы, но на деле президент лишь урезал свободы, а экономику «развивалась» помощью «прорывов», адресных миллиардных программ из казны, которые до конца не доводились. И возникал вопрос — отчего Путин так цепляется за «стабильность» и не желает изменений.
- У нас страна прошлого, – сразу уточняет на «Эхо Москвы» политолог Станислав Белковский. – Наша правящая элита во главе с самим Владимиром Владимировичем стоит на обороне, на страже прошлого, в котором в первую очередь ищется хорошее. Мы не хотим двигаться в будущее, мы считаем, что солнце не взойдет. Поэтому мы сегодня являемся твердыней и обороной прошлого. Это концепция России, которая, в том числе, сформулирована и в новейшей редакции Конституции, одобренной на плебисците 1 июня 2020 года.
Почему так происходит? Таков тип мышления Путина. Он всегда был такой, с рождения. Он консерватор и бессознательно боится будущего. Сколько раз прогрессивная общественность хваталась за сердце за минувшие 20 лет, кричала: «Вот, сейчас Путин начнет радикальные реформы в какой-нибудь сфере». И что, началось? Нет. Ни в одной сфере.
Путину присущ синдром навязчивого повторения, построенного на его позитивном опыте бессознательном, когда система, которой он служит верой и правдой, разрушается, и на этом он получает огромный импульс к развитию и росту. Сначала он был верным слугой Советского Союза, без иронии. Верно служил. Советский Союз рухнул. Жизнь кончилась. Через год после этого конца жизни Путин становится ключевой фигурой города Санкт-Петербурга и неформальным хозяином Северной столицы, патроном этого бандитского Петербурга. Вот там, собственно, его индивидуация, выражаясь психоаналитическим языком, произошла там. Там он стал человеком, по-настоящему личностью.
Дальше рушится Анатолий Собчак, в 1996 году, у которого Путин возглавляет предвыборный штаб. Ужас, кошмар. В том же году сгорел дом Владимира Владимировича с чемоданом наличных, как гласит легенда. Я не могу этого ни подтвердить, ни опровергнуть. Жизнь кончена. Он перемещается в Москву на среднюю должность заместителя управляющего делами президента. Через два года он – директор ФСБ, через четыре года он – президент России, и с тех пор 21 год ему ничего не мешает оставаться в этой должности. Поэтому сейчас он идет на третий круг саморазрушения.
Разрушается мировая система, она ему должна дать новый импульс к развитию. Он, наконец, понял, в чем его миссия. Миссия в том, чтобы защитить империю прошлого, которой является России. Надо вынуть из сундуков прошлого все, что только есть, и на это помолиться, объявить это сакральным.
Свежие комментарии