События прошедших  недель всколыхнули страну и стали нарастать как снежный ком, стремительно меняя картину окружающей нас действительности, причём до неузнаваемости. Впрочем, ничего нового, непредвиденного не произошло. Это является необходимым, логическим продолжением ведения боевых действий на одном из направлений Западного театра военных действий. Всё это давно ожидалось, предполагалось военными и политическими деятелями, аналитиками, всем ходом новейшей российской истории. Проведем анализ и разбор нынешней военно-политической ситуации, опираясь на факты, открытые данные из СМИ и т.д. и наши скромные предложения, так сказать «вставим и мы свои пять копеек». Попробуем абстрагироваться от эмоций (негодования, разочарования и прочего суетного).

21 сентября 2022 года Президент России подписал указ о проведении частичной мобилизации.

Необходимо? Ожидаемо? Безусловно. Важный и, однозначно, полезный шаг. Конечно, хотелось, чтобы данный указ был издан ещё 24 февраля с.г., просто так, на всякий случай, без учёта степени успешности, высокой или малой, заявленной специальной военной операции. Даже, если она развивалась бы очень успешно, занимаемые территории всё равно нужно было бы кем-то закреплять, контролировать, обеспечивать охрану маршрутов подвоза материально-технических средств и здесь бы, как раз, вовремя пригодились отмобилизованные свежие общевойсковые соединения, успевшие в плановом порядке осуществить боевое слаживание.

Как раз, к началу лета. Наивно считать, что в Генеральном штабе могли считать иначе. Тем более, что там ещё, вероятно, помнят школу ушедшего из жизни три года назад заместителя начальника Генштаба ВС СССР, впоследствии президента Академии военных наук, фронтовика Великой Отечественной, генерала армии Махмута Ахметовича Гареева. Он утверждал: «…было принято половинчатое решение: ввести в Афганистан "ограниченный контингент советских войск", что наряду с другими известными ошибками и просчетами советского и афганского руководства привело к затяжной, изнурительной, разрушительной войне со всеми вытекающими из этого бедствиями. Исторический опыт показывает, что самые пагубные действия в политике и в военном искусстве — это половинчатые, разрозненные и нерешительные действия. С точки зрения политической и международного звучания в принципе никакой разницы нет, вводится в другую страну 2–3 или 20–30 дивизий. Резонанс и внешнеполитические последствия почти одни и те же. Но массированные и решительные действия позволяют в более короткие сроки и с лучшими результатами решать задачи».

 

Не можем не согласиться с уважаемым нами военным авторитетом. Тем более, принцип массирования сил и средств – это азы военного искусства во всех его ипостасях: стратегия, оперативное искусство и тактика. Но лучше поздно, чем никогда. Не только нам очевидно, что концепция «контрактной армии», якобы панацеи для всех войн, давно себя изжила.

Ещё Жан-Жак Руссо яростно возражал против идеи профессиональной армии, полагая, что участие в защите общества и государства является правом и привилегией каждого гражданина, а передача этой задачи в руки профессионалов свидетельствует о моральном упадке общества. В доказательство он приводил пример Римской республики, крах которой совпал с переходом от армии, основанной на всеобщем призыве, к профессиональной армии наемников. Но нам усиленно навязывали идею, что служба по контракту в армии в полном объёме обеспечит обороноспособность страны.

Но это, к сожалению, не так. При проведении операции «Буря в пустыне» в Ираке в 1991 г. численность вооружённых сил США составляла более 2 млн. чел., и все они были контрактники. Имея полностью контрактную армию, США, тем не менее, призвали более 250 000 резервистов и, следует заметить, действовали не в одиночку, а в союзе со своими партнёрами по НАТО. Тогда в 1991-м США в Ираке так и не выполнили всех своих задач. Саддам Хусейн остался у власти. Это не помешало Вашингтону заявить о своей победе, и спустя 12 лет, в 2003 г., понадобилась новая война.

Таким образом, страна, обладающая контрактной армией, не может позволить себе воевать без призыва из запаса резервистов, т.е. мобилизации. Тем более, у границ России избыточно государств, которые готовы решать многие проблемы с применением армии. А единственный наш союзник – это только мы сами.

Нет, только призывная армия, позволяющая в мирное время спокойно и ритмично наращивать подготовленный мобрезерв (при условии, разумеется, нормальной боевой подготовки, а не «три патрона перед присягой и год мести плац и красить заборы»). Флорентийский мыслитель и государственный деятель Никколо Макиавелли в своём трактате «Государь» прямо называл наёмную армию бесполезной.

Безусловно, преступно было проводить «реформу» военных комиссариатов, заменив кадровых военных гражданскими лицами. Сегодня это одна из причин многих проколов при проведении мобилизации.

Ожидаем был и массовый исход хипстеров и прочих «пацифистов» из обеих столиц. Прекрасно! Флаг им с надписью «нет войне» в обе руки. И пусть обживают страны Запада и ближнего Зарубежья, следом за Моргенштерном и Милохиным. Желательно без возвращения.

Сам ход мобилизации с её огрехами, головотяпством и мздоимством тоже был ожидаем. Мы впервые за длительное время распахнули сей ящик пандоры, и дали возможность в реальных условиях обстановки (почти лабораторных!) исследовать её ошибки. Сложнее это было бы осуществить в условиях развернувшейся третьей мировой, в ходе массированного применения оружия массового поражения, высокоточного оружия и средств радиоэлектронной борьбы. Понятно, что мобилизация должна проходить в тесной координации усилий министерства обороны с военной прокуратурой, военно-следственными органами и органами военной контрразведки.

Для последних, впрочем, непаханое поле работы не только в связи с злоупотреблениями должностных лиц военных комиссариатов, но и с пробелами материально-технического обеспечения, оказывается, местами, не подготовленного для работы с мобилизуемым личным составом. Чего тут больше – банальных злоупотреблений и хищений, либо столь же заурядной халатности – следует обстоятельно разбираться сотрудникам компетентных органов. Дабы следующим лицам, облечённым властью в органах военного управления, не было желания и возможности ошибки предшественников повторять.

Для общества – отдельный аспект: проблема с российским бизнесом, в условиях СВО и мобилизации взвинтившим в два и более раза цены на все предметы, имеющие хоть какое-то отношение к военному делу, начиная со спальных мешков и современных индивидуальных аптечек, а заканчивая квадрокоптерами. Рынок, мол, цены диктует. Впрочем, тоже не удивительно. Классический российский капиталист таким же точно был и в первую мировую, взвинчивая цены на поставку Русской Армии артиллерийских снарядов, и не только, надеемся, не забыли?

В Великую Отечественную по понятным причинам таких проблем не было.

Впрочем, и сегодня – это смотря, у кого и где. Так, в Крыму и Севастополе бизнес помог власти решить проблемы, связанные с мобилизацией. «Я провел переговоры с коммерческими структурами, с крупными банковскими структурами. С понедельника следующей недели начнут поступать - полностью нами проплачены - средства защиты: современные бронежилеты, кевларовые шлемы, средства связи, спальные мешки, зимняя и демисезонная обувь, и так далее», - заявил крымский губернатор Аксенов. Он уточнил, что все закупленное обмундирование уже зарезервировано на предприятиях оборонно-промышленного комплекса. Его получат как крымчане, так и севастопольцы. Все семьи мобилизованных в двух регионах получат единоразовые выплаты по 200 000 рублей.

Состоялся референдум по поводу присоединения к России двух народных республик Донбасса и двух освобождённых в процессе СВО областей Малороссии, ожидаемо завершившийся подписанием Президентом указов о включении в состав России четырёх новых субъектов.

Нам представляется, что ДНР и ЛНР целесообразно было ввести в состав Российской Федерации ещё семь месяцев назад. Без каких-либо особенных политических соображений, только с точки зрения военной необходимости, в особенности – с точки зрения военного единоначалия и военной логистики. Думаем, с нашим мнением согласятся многие. Но лучше поздно, чем никогда.

1 октября последовала серьёзная военная неудача с оставлением Лимана. Уже не первая. Возможно, что и не последняя.

Главная причина данной неудачи, как нам представляется, состоит в том, что должностные лица в погонах в настоящее время страшатся ответственности за чёткий, объективный и своевременный доклад старшему начальнику о недостатке наличных сил и средств для закрепления и удержания территории. Вместе с тем, в военном деле чудеса случаются сравнительно редко. Законы военного искусства никто не отменял.

Мы писали об этом почти три года назад: «Основа всего – общая модель: командир-единоначальник принимает решения, в их рамках отдаёт приказы и распоряжения подчинённым, и те их выполняют. На что именно командир принимает решение: парково-хозяйственный день, спортивно-массовое мероприятие, тактическое учение, специальная операция или общевойсковой бой, – значения не имеет. В случае негативного результата командир несёт ответственность за свою непредусмотрительность. Некоторые командиры, осознавая тяжесть «шапки Мономаха», стремятся переложить ответственность на старшего начальника или, что намного хуже, на своих подчинённых. При этом командир-единоначальник теряет свой авторитет в глазах людей, беззаветно шедших за ним, и превращается в «немогузнайку». Подчинённые, ощутив свою беззащитность под началом такого командира, будут впредь всеми правдами и неправдами саботировать выполнение любых его приказов – лишь бы не остаться «крайними». Именно поэтому «немогузнайки» как явление представляют для Армии исключительную опасность даже в мирное время, тем более – в условиях боевой обстановки, когда время на принятие решения крайне ограничено, а цена командирской ошибки многократно возрастает. Командир в любое время должен быть готов принимать решения и отвечать за их последствия… Для людей, которым предстоит выполнять задачу, она должна быть не только понятна, но и стать их внутренним убеждением. Задача старшего начальника ВСЕГДА должна исходить из реальных возможностей, подготовки и обеспеченности подчинённых. Приучайте их при организации каждой задачи проводить полный цикл подготовки, при этом наиболее чётко увязывать вопросы всестороннего обеспечения, взаимодействия и связи».

Но как же избавиться от «немогузнаек»? Как победить корпоративную среду карьеристов, готовых поддерживать друг друга в борьбе за власть и безудержно врать в лицо Верховному главнокомандующему?

Для этого в системе органов государственной безопасности страны нужен новый СМЕРШ, а в нём сегодня нужны новые Селивановские. Попробуем пояснить, каким именно мы видим этот обновлённый СМЕРШ.

Николай Селивановский, выведенный в бессмертном романе Владимира Богомолова «Момент истины (В августе сорок четвёртого)» как генерал Колыбанов, был заместителем начальника ГУКР «СМЕРШ» по разведработе, а потом заместителем министра госбезопасности СССР, в 1942 г. обратил на себя внимание Сталина, когда, будучи начальником особого отдела Сталинградского фронта, обратился напрямую к Верховному, честно доложив о непрофессионализме, низких управленческих качествах командующего фронтом генерала Гордова, а также то, что авторитета у него нет, и в войсках к командующему резко отрицательное отношение. Военные контрразведчики знали о негативной реакции офицеров и солдат на назначение Гордова и понимали, что она снижает боеспособность войск, призванных оборонять Сталинград. Потому Селивановский обратился «через голову» своего прямого начальника, могущественного наркома внутренних дел СССР Л.П. Берия, совершенно игнорируя последствия своего самовольства. Вряд ли это понравилось всесильному Лаврентию Павловичу. Но Сталин обратил внимание на отважного «выскочку», готового в интересах дела рисковать своей головой, и вскоре, в мае 1943-го, вознёс на вершину созданной им спецслужбы, сломавшей хребет и абверу, и СД. В ведении Селивановского был отдел по заброске агентуры и диверсионных групп в немецкий тыл (об этом пишет Павел Судоплатов в книге «Разведка и Кремль (Записки нежелательного свидетеля)»). Генерал Гордов же после тщательной проверки изложенных Селивановским фактов, решением Верховного был освобождён от должности командующего фронта.

«… его кандидатуру, судя по всему, продавил Никита Хрущев — член Военного совета Сталинградского фронта, первый секретарь Московского горкома партии и будущий глава Украинской ССР, а затем и всего советского государства, — утверждает историк спецслужб, профессор МГПУ Александр Зданович. — В той обстановке назначение Гордова существенно било по моральному духу наших бойцов — они ведь могли полагать, что, раз такого человека ставят во главе фронта, значит, в Москве не верят в возможность отстоять Сталинград».

Николай Николаевич Селивановский был уволен из органов 28 августа 1953 г. с формулировкой «по фактам дискредитации служебного положения». Вряд ли Н.С.Хрущёв простил контрразведчику эту принципиальность. С того дня и до конца жизни в 1997-м генерал-лейтенант Н.Н.Селивановский пребывал на пенсии, а в одном из своих интервью Николай Николаевич раскрыл иные детали своих взаимоотношений с Хрущёвым и некоторыми другими лицами военного командования: «Теперь, на старости лет, не хочу кривить душой и скажу, как считаю: воины-чекисты в период Сталинградского сражения проявили себя более достойно и честно по отношению к защитникам города, чем некоторые представители военного командования.

Взять хотя бы того же Ф.И.Голикова, заместителя командующего фронтом. Н.С.Хрущев в своих воспоминаниях рассказывает, как генерал Голиков в буквальном смысле слёзно умолял разрешить ему перебраться из города на другой, безопасный берег Волги. И он всё-таки покинул нас. Помню, мы с Белоусовым стояли на берегу Волги, а люди Голикова складывали его хозяйство в лодки. Он сам тоже садился на катер и уезжал... Белоусов затем рассказывал мне, что на моём лице в тот момент отражалось явное желание расстрелять Голикова как дезертира. Не стану с ним спорить...

Сам Никита Сергеевич тоже, как я считаю, слишком рано без особой на то необходимости переехал Волгу вместе со штабом. Он доложил в Москву, что немцы просто одолевают штаб, поэтому надо срочно перебазироваться. Я специально вслед за этим послал на автомобиле одного из офицеров проверить, насколько же реально "одолевали" немцы штаб. Оказалось, что в радиусе как минимум километров пятидесяти их и в помине еще не было. Безусловно, я доложил об этой ситуации своему прямому руководителю Абакумову. Тот, естественно, Сталину. А Сталин дал хорошую взбучку Хрущеву. Никита Сергеевич долго потом на меня обижался... Но всё равно считаю, что был я прав: нельзя крупному руководителю проявлять малодушие. Люди ведь все видят, и их боевой дух отнюдь не становился выше от такого поведения высшего руководства.

…В.И.Чуйков уже после войны мне сам рассказывал, как он в тяжелейшую минуту битвы за Сталинград однажды сам дрогнул и вместе со своим штабом хотел было перебраться на другой, безопасный берег Волги. "Уже сели мы в лодку, — вспоминал Чуйков, — собрались отплывать, но в последнее мгновение я передумал. Я просто представил, что потом сделает со мной Селивановский в соответствии с приказом № 227". Исходя из всего этого, я считаю, что такой приказ был необходим».

Поколению, воспитанному на фильмах «Штрафбат» и «Сволочи», сложно представить военных контрразведчиков в какой-то иной ипостаси, кроме как отсиживающихся за спинами заградотрядов. А реально было так:

«…23 августа силами военной контрразведки на левом берегу Волги были задержаны два агента немецкой разведки, которые имели при себе 9,8 кг тола, шесть коробок с запалами и взрывателями, сигнальный фонарь и топографические карты. В свою очередь в течение августа особисты фронта отправили в тыл противника преимущественно с заданием внедрения в разведывательные органы 30 агентов. Кроме того, при отходе советских частей на новые рубежи были оставлены в неприятельском тылу 46 резидентов, агентов и связников, перед которыми поставили задачу проникновения в аппарат вражеских разведорганов и сбора контрразведывательных данных. Война на тайном фронте, как видим, шла не менее напряжённая, чем на линии соприкосновения сторон…».

Ну, это понятно, скажет придирчивый читатель, сложная обстановка, контрразведчики рисковали своими жизнями наравне с бойцами на передке, но сам-то Селивановский, наверное, в атаку не ходил?

Да, как сказать.

Лучше предоставим слово самому Николаю Николаевичу: «Перед нашим наступлением поздней осенью 42-го приехал я как-то в Особый отдел одной из дивизий. Ищу начальника. Его нет; говорят, он находится у командира дивизии. Я туда. Но там нет ни комдива, ни моего подчиненного особиста. Дежурный докладывает: они отбыли в такой-то полк. Но и там никого не оказалось. Все руководство, в том числе и мои ребята, ушли в расположение такого-то батальона. Прибыл и я туда же и увидел такую картину. Командир дивизии жутко ругает комбата за то, что тот не может взять высотку, которая находилась как раз в зоне действий его подразделения, и это мешает выпрямлению рубежей дивизии перед наступлением. А комбат, видно опытный, обстрелянный и решительный человек, держится твердо и отвечает, что он не может наступать, так как не хочет губить остатки своего батальона, что у него всего-то осталось человек двадцать пять. "Ах так, — кричит в запале командир дивизии, — тогда мы прямо сейчас пойдем в атаку, и я сам поведу батальон!".

И что бы вы думали? Он действительно рассредоточивает людей, готовит их к атаке. С ним вызвались идти и мои особисты. Я препятствовать не стал, но куда, мне-то самому, было деваться в такой ситуации? Сесть в машину и уехать? Это было бы великим позором для меня лично, не только как генерала и начальника Особого отдела фронта, но и как представителя военной контрразведки. И мне пришлось идти в атаку на высоту вместе со всеми. Более того, вынужден был ее возглавить, как самый старший по званию и по должности.

Встали мы, группа офицеров, из траншей во весь рост, я закричал: "Вперед! За Родину! За Сталина!" — и побежали мы по снегу на высоту, за нами — солдатики. Бежать было ужасно тяжело: я в полушубке, в валенках, весь тепло одет — не собирался ведь в атаку ходить. Помню, бежал и без остановки палил из автомата. Рядом падали убитые и раненые. Потом была рукопашная... Когда взяли уже высотку, вбежали в какую-то деревеньку, я заскочил в дом и у порога свалился без сознания. Трудное это дело — ходить в атаку, когда тебе уже за сорок да без привычки. Выручила, наверно, память: в Гражданскую не раз приходилось хаживать в штыковые атаки на пулеметы... Потом моё начальство меня ругало и спрашивало, мол, мне, наверно, заняться больше нечем, если уж я в атаки с солдатами стал бегать».

С 1943 г. до окончания войны одних только радиоигр центральным аппаратом ГУКР СМЕРШ НКО СССР и его фронтовыми управлениями было проведено 186. В ходе этих «игр» на советскую территорию удалось вывести свыше 400 кадровых сотрудников и гитлеровских агентов, захватить десятки тонн грузов. Служба оперативного состава ГУКР СМЕРШ в Великую Отечественную войну была крайне опасной — в среднем оперативник служил 3 месяца, после чего выбывал по смерти или ранению. За годы войны только четверо сотрудников СМЕРШа были удостоены высшей награды — звания Героя Советского Союза, один старший лейтенант и три лейтенанта. Все четверо были удостоены этого звания посмертно.

Герой России генерал Геннадий Зайцев, в прошлом командир «Альфы», ещё в марте этого года утверждал: «Нацистов невозможно убедить, перевоспитать, умиротворить. Их можно только отправить к тому, кто их породил. Весь опыт Советского Союза свидетельствует только об этом. Прощенные Хрущёвым, бандеровцы в дальнейшем вбили свой гвоздь в крышку гроба СССР. Сейчас наши солдаты и офицеры жертвуют своими жизнями не для того, чтобы мы повторяли ошибки прошлого. Операция должна быть доведена до логического конца.

Я глубоко убежден в том, что настоятельно необходимо создавать аналог СМЕРШа. На Украине наша армия свою задачу выполнит — в этом не может быть никаких сомнений. А что дальше? Дальше будет кропотливая борьба с бандеровским подпольем. Нужно будет выявлять всех тех, кто продолжит вооруженную борьбу с Россией и новой властью.

СБУ наверняка объявят вне закона. Новые органы государственной безопасности и правопорядка будут создаваться с нуля. Потребуется время, прежде чем они наберут оперативную силу, опыт, обрастут агентурой и всем необходимым. Безопасность не терпит пустоту. В нее стразу устремится враг. Цена этому — жизни, многие жизни. По мере развития успеха российских войск стоит ожидать, что украинские спецслужбы перенесут активность на диверсионные действия. А на подконтрольных нам территориях будут задействовать подполье.

Вот почему потребуется структура, которая возьмет на себя функции СМЕРШа. Она должна заниматься только одним: обезвреживанием кадров украинского нацизма, ушедших в глубокое подполье: шпионов, диверсантов, террористов, идейных нацистов и их пособников. Короче говоря, заниматься всем тем, что выпало на долю СМЕРШа, а затем МГБ СССР на освобожденной от гитлеровцев Украине в 1940-х годах. Корчевать всю эту нечисть».

Вот размах действий «нечисти» - террористического нацистского подполья. 16 сентября в Луганске был осуществлён подрыв здания Генеральной прокуратуры ЛНР, в результате которого в своем кабинете погиб её руководитель – Сергей Горенко. В тот же день в Бердянске были убиты заместитель мэра города по вопросам ЖКХ Олег Бойко и его жена Людмила, возглавлявшая территориальную избирательную комиссию по подготовке референдума относительно присоединения к России. В Бердянске в начале сентября был осуществлён подрыв автомобиля коменданта города Артёма Бардина (ему, к счастью, удалось выжить), а в Херсоне 13 сентября взрывное устройство сработало в подъезде дома ректора университета Татьяны Томилиной. Ей также повезло отделаться легкими ранениями. Советник главы офиса Зеленского Михаил Подоляка прямо заявил о том, что «Бердянск, Мелитополь и Херсон – это законные цели в условиях войны», и там работают диверсионные группы укронацистов.

Реакция российской стороны на шпионско-диверсионные проявления порой, мягко говоря, удивляет. Гендиректора Запорожской АЭС Игоря Мурашова выдворили на подконтрольную киевскому режиму территорию из-за того, что он передавал информацию со станции представителям украинских спецслужб. «Общение» производилось через мессенджеры. Даже не арестован…

В ответ на вызовы дня сегодня нам нужен именно СМЕРШ образца 1943-1945 гг., возглавляемый не только профессионально подготовленными, но и отважными и авторитетными людьми. Способными организовать и контрразведывательную работу, и зафронтовую, диверсионно-разведывательную. Если придётся, в атаку лично солдат поднять. Способными без стука заходить в любые кабинеты власти – и с постановлениями на арест и обыск тоже.

Важное значение имеет система подачи информации министерством обороны гражданам страны.

Андрей Картаполов, председатель комитета Государственной Думы по обороне, а до этого заместитель Министра обороны России — начальник Главного военно-политического управления Вооружённых сил России, в эфире телеканала Соловьёв Live произнёс: «Надо перестать врать. Мы уже не раз об этом, кстати, говорили… Но как-то, видимо, не доходит до руководителей отдельных. Я читал сводки Совинформбюро за 1941 год – июнь, июль, август… за октябрь, когда немцы прорывались к Москве. Так вот, в каждой сводке говорили о том, что где-то мы отходим, оставив такие-то населенные пункты, где-то упорно отражаем атаки превосходящих сил противника. Но в каждой сводке говорили, что бригада товарища такого-то совершила такой подвиг, наши славные лётчики сбили десять самолетов противника, наши потери семь самолетов.

И люди, которые слышали Левитана, которые читали эти сводки в газете "Правда" или газете "Известия", – они понимали, что ситуация тяжелая, есть грозная опасность для нашей Родины, потому что враг на нашей земле. У нас враг сейчас тоже враг на нашей земле. И речь не "о вновь приобретенных субъектах". У нас практически все приграничные сёла Белгородской области разрушены. У нас российский город Валуйки – город-крепость, кстати – находится под постоянным огневым воздействием. Но мы узнаём об этом от кого угодно: от губернаторов, телеграмм-каналов и наших военкоров. А больше – ни от кого.

Сводки Министерства обороны практически не меняют своего содержания: сбили десять снарядов, поразили пятьдесят объектов, уничтожили сотни нацистов. И – все! Ну, а народ-то знает… И вот здесь начинается главная проблема: у нас же народ далеко не глупый, но он видит, что его не воспринимают, ему не считают нужным говорить… даже не всю правду, а хотя бы ее часть. Это очень нехорошо, это может привести к потере кредита доверия».

Военный публицист Владислав Шурыгин, памятный одному из авторов статьи тем, что в 1996-м несколько месяцев пропутешествовал вместе с 8 оСпН «Русь», ведущим рейдовые действия в горной Чечне, сегодня утверждает: «Теперь наш лозунг: "Ни шагу назад!" В сложившейся ситуации военные успехи ВСУ не случайное стечение обстоятельств, а результат огромной работы всех государственных и военных институтов Украины. Но успех этот не будет долговременным. На него четыре месяца работали десятки стран НАТО вместе с сверхдержавой США, стаскивая на Украину все имеющиеся запасы старой советской и западной техники, десятки тысяч тонн боеприпасов, "вырезая" из своих арсеналов новейшие артиллерийские системы, тысячи "птуров".

План этого наступления разрабатывался и уточнялся в американских штабах. Чтобы повторить такие поставки нужно уже просто опустошить свои арсеналы, разоружить свои бригады и полки, на что НАТО пойти не сможет и это значит, что впереди у Украины трудное время!

При отсутствии собственного ВПК зависимость от иностранных поставок техники, вооружения, амуниции, боеприпасов становятся ахиллесовой пятой ВСУ.

Если мы без истерики и спешки запустим механизм военной мобилизации, в ходе которой, новые корпуса и дивизии мощной волной пойдут на фронт, то этот девятый вал украинская военная машина не выдержит. Наши потенциалы несравнимы. И в Киеве отлично это понимают. Цель Киева "на понтах" прогнуть Россию, заставить её усомниться в своей силе, отступить, сесть за стол переговоров и за ним одержать свою главную победу. Поэтому сегодня у нас есть два вечных в нашей истории лозунга: "Ни шагу назад!" и "Всё для фронта! Всё для победы!"».

Мы, со своей стороны, к выше изложенному добавим: в настоящее время просто жизненно необходимо вернуть в средние школы, колледжи начальное военное обучение и заставить ДОСААФ вместо коммерческой деятельности заняться допризывной подготовкой.

За неудачи в специальной операции должны ответить виновные.

Каждая ошибка на фронте - это кровь наших ребят, щедро оплачивающих своим героизмом и гибелью некомпетентность бездарных кабинетных руководителей. И здесь уместно повторить цитату Кагановича, порой ошибочно приписываемую Сталину: «У каждой проблемы есть фамилия, имя и отчество». Приговор по делу бывшего командующего Западным фронтом Д. Павлова в 1941 г. ничуть не подорвал авторитет советского генералитета в обществе, пожалуй, наоборот. Это был чёткий сигнал тогдашнего руководства страны обществу и армии: места безответственных неумех должны занять люди, достойные высокого звания военачальник. Так, летом 1941 г. под Ельней 19-я стрелковая дивизия проявила себя без особого блеска, её командир был снят с должности лично Георгием Жуковым. Место проштрафившегося комдива занял 35-летний энергичный комполка майор Александр Утвенко, которого произвели сразу в полковники. Утвенко закончил Великую Отечественную войну в Вене командиром корпуса, генерал-лейтенантом. А полк, который он оставил, возглавил бывший командир автобата. Согласимся здесь с историком Евгением Нориным: «Коней на переправе не меняют. Ослов можно и нужно менять. А ястребам дают простор для полета».

С учётом опыта Великой Отечественной войны немедленно должна быть перестроена охрана тыла действующей армии. Опыт этот включает: создание контрразведки «Смерш», построение полноценной системы охраны тыла силами войск НКВД, введение особых мер безопасности в прифронтовой зоне. Иллюстрацией необходимости всего вышеперечисленного является произошедший 8 октября 2022 г. взрыв начинённого взрывчаткой грузового автомобиля на Крымском мосту. Разумеется, игнорируя все нацеленные на обнаружение взрывчатки детекторы ведомственной охраны Минтранса. Впрочем, мы об этом уже писали.

То, что в качестве «обратки» ещё с полудня 8 октября должны догорать руины в Киеве на месте президентского дворца, комплекса зданий украинского генштаба, здания ГУР и других «центров принятия решений», мы скромно промолчим.

Слишком жёстко? Нормально. Всё после Победы восстановим.

Из Красного Лимана, между тем, приходят сведения о массовых казнях укронацистами мирных граждан России. За присоединение к России проголосовало большинство жителей города. Видимо, каратели пользуются списками, составленными для референдума.

Валерий Геннадьевич Медведь, полковник в отставке, председатель Межрегиональной общественной организации ветеранов «Братство ветеранов «Русь»»; 

Сергей Александрович Доценко, подполковник запаса, ветераны боевых действий