Российский президент Владимир #Путин понёс большую и тяжёлую личную утрату.
Остановимся здесь на минутку. Когда уходит из жизни человек, пусть даже из противоположного политического лагеря, простые нравственные законы диктуют необходимость отставить в сторону всякую борьбу, все личные симпатии и антипатии, отложить всё наносное, минутное – и выразить соболезнования тем, кто в один роковой миг лишился мужа, отца, деда…
Странно и страшно, что никто из либералов этого так и не сделал. Неужели из страха растерять свой социальный капитал, выразив простое человеческое сочувствие?
Ну да Бог им судия…
И хотя ни вдова, ни сын погибшего главы МЧС Евгения Зиничева никогда не прочитают мой Альманах, не могу им принести им соболезнования. Пусть и вслед за Владимиром Путиным, который прервал своё таёжное уединение с Сергеем Шойгу и направил родным покойного глубоко личное письмо. Подчеркнув тем самым тесные узы, которые связывали его со своим бывшим адьютантом, «тенью», «дублёром».
Кстати, по некоторым данным, Евгений Зиничев действительно какое-то время рассматривался в качестве одного из потенциальных преемников нынешнего президента. Именно с этой целью он был какое-то время назад назначен губернатором Калининградской области. Но, как говорят, не выдержал груза публичности, в отличие от своих коллег Алексея Дюмина и Дмитрия Миронова. Впрочем, честное признание, что «не по Сеньке шапка», лишь добавило доверенному человеку политических очков в глазах Владимира Путина. Опять же, источники утверждают, что на последнем своём посту погибший министр выполнял более широкие функции, чем просто главный пожарный и главный спасатель.
И вот – такой человек «погиб на боевом посту».
Причём сама его гибель окружена не меньшими фигурами умолчания, чем вся предыдущая жизнь. Официальная версия – пытался спасти кинорежиссера Александра Мельника, якобы снимавшего некий учебный фильм для МЧС, – вообще не выдерживает критики. Министр, который при полном штате помощников, охранников и прочих сопровождающих лиц прыгает в полумраке – местное время было около 4-5 утра, это за час-два до рассвета, – в воду за случайно оступившимся штатским, это нечто из разряда фантастики.
Вот одно из предполагаемых мест гибели министра, водопад Китабо-Орон. Потрясающий вид, но что там было делать почти ночью?
Тем более, что неизвестно даже точное место инцидента. По одним данным, это водопад Китабо-Орон, который расположен на охраняемой территории, в западной части Путоранского заповедника, по другим – гора на озере Лама, где находится некий пансионат «Норильского Никеля» для приёма особо высокопоставленных гостей. Наконец, ходят слухи, что вообще катастрофа произошла не там и не так, а на самом деле разбился служебный вертолёт, слишком резко снизившийся. Хотя чем был вызван внезапный ночной полёт и зачем нужно было снижение, теперь одному Богу известно.
А вот озеро Лама, ещё одно возможное место трагедии (на заднем плане – тот самый пансионат). Снова очень красиво, только не в предрассветной мгле. И, кстати, откуда там срываться и падать, а тем более разбиваться о камни?
В общем, героическая версия, наспех придуманная девочками-пиарщицами МЧС, рассыпается на глазах даже при минимальной попытке разобраться. Немудрено, что на смену им появляются всё более и более «реалистичные».
По одной из них, виной всему почтенные традиции гостеприимства с их бесконечными здравицами. Из-за чего у высоких людей порой возникают удивительные фантазии, к сожалению, не всегда выдерживающие столкновения с объективными законами физики. Правда, в охране, откуда получил путёвку в жизнь Евгений Зиничев, подобные традиции решительно не поддерживались. Да и прежде он, как говорят, замечен не был. Кроме того, в таких случаях нет совершенно никакого резона героизировать гибель чиновника. Просто трагически погиб или даже внезапно скончался – и всё. А в том, что для подобной героизации были специальные мотивы, сомнений нет.
Так что в ход вынужденно идёт тяжёлая артиллерия. Якобы, Евгений Зиничев выполнял особое поручение Владимира Путина и, возможно, Сергея Шойгу по разысканию неких, ещё более уникальных шаманских методик. И погиб прямо во время обряда, либо при подготовке к нему. А режиссёр – сам напросился.
Ещё одна версия – борьба кланов внутри когорты «силовиков», результатом которой стало физическое устранение опасного человека. Ну а кинорежиссёр Александр Мельник, увы, оказался «сопутствующей потерей». Просто появился не в то время, не в том месте, не с тем человеком.
И в том, и в другом случае героизация гибели министра выступает классической операцией прикрытия.
Но есть у этих удивительных историй ещё одно общее.
Свежие комментарии