В закрытой тлг-группе «Русского Собрания» состоялась дискуссия по популярному сегодня в патриотических пабликах и соцсетях вопросу – о необходимости мобилизации. Нередко именно в нежелании власти объявить мобилизацию некоторые диванные и недиванные эксперты видят причину медленного проведения Специальной военной операции. Часто звучат призывы к Президенту России срочно объявить мобилизацию, как это сделала Украина. «За» и «против» мобилизации и обсуждали эксперты «Русского Собрания» на своей площадке в Телеграмм. Основные тезисы дискуссии мы предлагаем вниманию читателей Русской народной линии.

Анатолий Степанов: Мобилизация приведёт к куда большим проблемам для нашей страны. 1) Война сразу станет непопулярной в обществе. 2. В случае объявления Россией мобилизации, должны принять участие в военных действиях страны ОДКБ, которые, весьма вероятно, не захотят участвовать. Значит, ОДКБ развалится, что станет серьёзным внешнеполитическим поражением России. 3. На Украине мы видим войну нового типа, которая носит гибридный характер, в такой войне мобилизация – не главное, а Украина как раз воюет по старинке. 4. Ну и опасность всеобщего вооружения населения нельзя недооценивать, память о 1917-м годе для власти играет свою роль.

 

Константин Новиков: Боязнь мобилизации – это нечто подобное вечной отсылке к февралю 1917-го. Хотя ситуация сегодня и 100 лет назад совершенно иная, как и масштабы необходимого российской армии пополнения. Тем более, что можно и даже нужно обойтись без принудительного призыва, если поднимать добровольцев – тех, кто хочет сражаться за Родину. Но этого не хотят и боятся многие во власти. Боятся не самого перенапряжения, а того, что в обществе возьмут верх чуждые им настроения, опасные чиновникам и самой сути бюрократического государства. О масштабах – никакой «полной» мобилизации не потребуется, как и участия сил ОДКБ, речь не идёт о миллионах мобилизованных как во время Первой Мировой, а о сотнях тысяч. Все эти страхи – фантомы и натянутые исторические аналогии. Причины боязни мобилизации общества – не призывников, подчеркиваю – другие, это боязнь патриотического подъёма, который может ударить по тёплому мирку части чиновничества.

Денис Лунёв: Те, кто хочет воевать – имеют сегодня для этого все возможности. В Перми, например, уже второй добробат формируют. И, думаю, такое в каждом регионе.

Константин Новиков: Не так. Нет кампании по привлечению и агитации, есть некий самотёк добровольцев, а это – другое. В Великую Отечественную плакат «Родина-мать зовёт» висел на каждом углу. Зачем? Может не надо было? И надо не добровольческий батальон из Перми, а дивизию. О недостаточных масштабах привлечения добровольцев речь и идёт. Такими как сейчас ухватками из города-миллионника больше пары батальонов и не получится сформировать.

Денис Лунёв: Наглядной агитации и сейчас немало. Военкоматы работают, набирают бойцов-добровольцев. Кто хочет идти воевать, тот идёт. Тот же Павел Губарев пошёл рядовым по контракту, воюет с первого дня. Хотя у него причин для обид на руководство ДНР и России может быть и побольше, чем у того же Стрелкова.

Константин Новиков: В Туле я никакой агитации не вижу. И мы не о паре листовок и плакатов говорим, а о широкой мобилизации общества на эту важнейшую для нас войну, чего не все, но многие во власти боятся. И речь именно о мобилизационных мероприятиях государства, а не об одной только частной активности и помощи армии. Это принципиально разные вещи. Государство должно быть организатором, а не «разрешителем» для желающих участвовать в боевых действиях.

Анатолий Степанов: Идёт нормальная, системная работа, причём давно. А дивизию надо содержать, платить зарплаты, вырастут обязательства государства и проч., это всё увеличит нагрузку на бюджет, который и без того испытывает колоссальные проблемы. Так что не надо во всём видеть действия «пятой колонны» во власти.

Константин Новиков: Войн без затрат не бывает. Иначе – поражение. А насчёт денег, так их сейчас в избытке, в России очень серьезный профицит федерального бюджета и сумасшедший профицит консолидированного.

Анатолий Степанов: Массовая мобилизация – самое главное – не соответствует, на мой взгляд, стратегии этой войны. Россия воюет не с Украиной, а с Западом. Для нанесения поражения Западу в этой войне гибридными методами нужно ее затянуть до поздней осени или зимы.

Константин Новиков: Одно другому не мешает. Большая битва состоит из малых. Без решительной победы над Украиной, победа на Западе будет невозможна, как минимум её достижение будет на порядок сложнее. К тому же, нам Украина нужна и сама по себе, вне контекста глобального противостояния.

Владимир Букарский: Во избежание всепропальчества, всё-таки внесу несколько позитивных штрихов. 1) Северодонецко-Лисичанская группировка ВСУ всё-таки разбита. Да, большую часть личного состава они вывели. Но потеря 700 (!) единиц бронетехники для Украины – катастрофа. Никаким ленд-лизом это не возместить. Первое, что показала эта война: тупо, «мясом», не победить. 2) Утверждать, что «мы устали, а у них консолидация» – тоже неверно. Они устали намного больше. И если они хватают людей на улицах и тащат в военкоматы, это говорит, что проблемы с мотивацией – у них. Они исчерпали призывной фонд. Гребут женщин, подростков, стариков. 3) Мобилизация. Да, ЕСЛИ ее провести умно и эффективно, в соответствии с задачами, стоящими перед армией, никаких негативных процессов внутри России не начнётся. Но ключевое слово – ЕСЛИ. 4) Темпы кампании. Изначальные быстрые темпы первых недель операции привели к неоправданно высоким потерям. Однако и тут ситуация стала меняться, да и проблема была комплексная. И ее потихоньку решают, пусть даже «на коленке» в боевых условиях. Всё остальное – на уровне домыслов. Но! Время играет пока ПРОТИВ Запада. Уже июль пошёл. Ещё 3-4 месяца – и первые заморозки в Европе. Вот эти 3-4 месяца до первых заморозков и будут решающими. Кто будет владеть инициативой, того и объявят победителем.

Константин Новиков: У меня нет настроений, что всё пропало, есть посильная оценка в меру обладания информацией. 1) Лисичанск – это поражение ВСУ и весьма чувствительное. Но не разгром. Нет пленных, а это – главный критерий НЕ разгрома. ВСУ отошли и достаточно организованно. 2) Потери 700 единиц техники – это пока заявления, фото на вчерашний день не было, сегодня не смотрел. В любом случае, важно, что это за техника – если танки и артиллерия, то это серьезно, а если легкобронированная и авто, то нет. ВСУ отошли, чтобы занять следующий рубеж, сознательно отошли, генштаб настоял. Силы и воля к сопротивлению у них не сломлена. 3) Катастрофы ВСУ пока нет. Есть нытье тербатов и большие чем у нас потери людей, но эти потери восполнимы, счёт идёт не на миллионы, они потеряли тысяч 200-250 убитыми и раненными. Для страны в 35 миллионов – это психологические потери, терпимые с демографической точки зрения. 4) На улицах украинских городов никого не хватают, ерунда это. На улицах и пляжах раздают повестки для явки в военкомат, но не каждый, кто получает повестку в военкомат, призывается. 5) Усталость украинского общества растёт, но пока доминирует азарт и ожесточение, желание поквитаться с нами. Сейчас хохлы не готовы сдаваться – ни народ, ни система – чувствуют они себя пока бодро. Усталость обязательно наступит, но позже, я думаю через год, не раньше. 6) Наши высокие потери первых дней были не из-за высокого темпа движения, а потому, что войска ориентировали на крымский вариант, мы не воевать шли, гарнизоны не бомбили, тяжёлый калибр запрещали применять даже во время прямого боестолкновения в городе. Плюс, беспечность колонн снабжения. Эти недостатки изжили через пару недель. Стали воевать всем, что есть, а колонны снабжения маскировать и сопровождать с воздуха. 7) Сейчас наши потери меньше, чем у ВСУ раз в 5, но они есть и судя по статистике потерь ДНР, вполне чувствительные. 8) Потери заканчиваются тогда, когда враг разбит, а то, что мы их растягиваем, воюя против несломленного противника, потерь не уменьшает, на круг, из-за длительности боёв, все равно выходит немало. 9) Если мы к зиме заставим Запад прекратить поддержку Киева, вот это станет для него системной катастрофой. Но думаю, что этого не будет. Максимум – возобновятся торги. 10) Украину нужно разгромить, а не потеснить, устранить как фактор, заняв большую ее часть. 11) Когда мы говорим о мобилизации, то надо иметь ввиду мобилизацию общества, а не резервистов. Это – разные вещи. 12) Чтобы были понятны масштабы дополнительного привлечения личного состава и связанные с этим риски – рассказываю любителям мыслить в категориях вековой давности и проводить аналогии с Первой Мировой, страшась «Февраля»: немцы и французы за время войны призвали в армию 18 и 19 % своего населения, за всё время, не разово. Российская империя затрещала по швам, мобилизовав 12%, – тоже за всё время. Внимание вопрос: сколько нам надо призвать/привлечь добровольцев сейчас, чтобы не иметь недостатка в войсках? Ответ: 0.2% от населения плюс к уже воюющим 0.2%. 300 тыс. воюет, нужно в идеале ещё столько же, можно меньше. Это демографический мизер, никаким перенапряжением не чреватый.

Я противник принудительного призыва, но не потому, что он несёт системные риски, и мы его не выдержим, потеряем поддержку населения и пр. А потому, что добровольцы лучше воюют, а учитывая небольшое относительно демографического потенциала количество необходимых добровольцев, набрать их нет никаких проблем. Если заниматься этим, а не ждать что всё и так получится.

Павел Тихомиров: Вот, поступило несколько сообщений из Херсона. Как обнадёживающих, так и не очень обнадёживающих. Начну с плохого. «Заблокировали Ютуб и Вайбер. Нет слов, одни выражения. У нас на Вайбер была завязана переписка с родственниками в РФ. Не объясняют. Сами обнаружили. И написали об этом на вражеских каналах». Вот цитата: «Сообщается, что орки отключили Вайбер и Ютуб в Херсоне. Теперь ими можно пользоваться лишь при помощи VPN».

Константин Новиков: Ну, вполне мог быть и чисто технический сбой. А что хорошего передают?

Павел Тихомиров: «Правительство Херсонской области возглавил первый вице-премьер Калининградской области Сергей Елисеев».

Константин Новиков: Это о многом говорит. Я думаю, мы как минимум возвращаем в Россию Херсонскую, Запорожскую области и часть Харьковской. Сейчас Сергей Кириенко ездит по ним, раздаёт поручения, производит назначения, а он в Администрации Президента занимается внутрироссийскими делами, что знаково.